Дружная Магия

Джин - дурилка
Михаил Мазель
Слова имеют цвет. Слова имеют вкус.
И в силу слова верю я – дурилка.
И в каждом из стихов, едва его коснусь
я выпускаю джина из бутылки.
Он смотрит на меня и спрашивает вновь:
"Разрушить город или же построить?”
А я смеюсь в ответ: "Да, нет – дари любовь!
А с нею люди сами всё устроят”

Слова имеют соль. Слова имеют слой,
как и земля, что топчется веками.
И я брожу по ней не добрый и не злой,
и облака толкаю я руками.
И вот в чём парадокс: не знаю почему
я часто без причины улыбаюсь.
Но я – не идиот: добра величину
я, преумножив, - в джина превращаюсь.

И силу всю свою я вкладываю в звук,
и жду, когда ж меня на волю кликнут.
Касанием не рук, а глаз: и тех не вдруг...
Слова произнесут – и я тотчас возникну.
И вот я, вот он весь, ваш слушаю вопрос:
"Разрушишь город или же построишь?”
И я смеюсь в ответ: "Увы, я не дорос.
Я лишь любви пока умею вторить”

 27 декабря 2003 года


Без стука поздравление с новым годом!!!
Михаил Мазель
А вот и Новый Год! Явился обормот...
Он как всегда вошёл тайком без стука
и с нами сел за стол, хоть дел – невпроворот.
С бокалами он сблизил наши руки.

Его не видно нам, но знаю: он сидит
чуть справа позади как отраженье.
Он молча подмигнёт и дёрнется в груди
предчувствием любви иль просто жженьем.

И тем, кто загрустил, он скажет: "Выше нос!”
А тем, кто полюбил, - прошепчет: "Ну же!”
Шампанское вскипит салютом антислёз,
и станет ветерком,  затихнув, стужа.

Он снова, снова тут. Он в блеске наших глаз,
тот обормот, затейник, непоседа.
И пусть знакомо всё, пусть было всё не раз –
нам  по душе подобная беседа.

Нам по душе любить, и верить, и хотеть,
и Новый Год, конечно же, не повод.
И, всё же, раз он здесь, - мы будем посмотреть...
А чтобы загадать – не нужен довод.

 27 декабря 2003 года



= 1 = ПÓЛНО...


Ты мне когда-то приснилась, а я не поверил:
так получилось – я очень разумный романтик.
Только зачем в глубине просыпаются звери?..
Как порожденье придуманных мною грамматик?
Не позволяю развиться в душе я цинизму,
но и не верю в свои же наивные сказки.
Что же, порою грустит и борец с пессимизмом...
Всё, слава б-гу, из сердца, а не по указке.

Ты мне приснилась однажды, и что я запомнил?
Голос ли? Запах ли? Рук ли касанье в полёте?
Я открываю глаза: кто-то шепчет мне: "Пóлно...
Завтра продолжим на той же возвышенной ноте”.
Только не знаю я нот, значит нет мне возврата
в  сон этот странный ни так, ни с набором отмычек.
Нет в моём взгляде на запад тоски и азарта,
как и в восходе нет тайны, рутины, привычки.

Ты мне когда-то приснилась, да я не поверил,
но, не поверив, стал чаще заглядывать в лица,
стоя порою вечерней у дома под дверью,
ждать возвращенья чего-то большого сторицей,
веря – не верить, искать, позабыв про приметы:
что остаётся создателю песен и сказок.
Жаль, что на наши желанья влияют предметы.
И почему же так хочется многого сразу?..


 30 декабря 2003 года


= 2 = ИМЕННО


Когда её нет, он проходит по улицам тенью
стихов ненаписанных, песен не спетых, не сложенных сказок.
Но именно эти минуты подвластны сплетенью.
Он словно ребёнок желает внезапно и сразу.

Когда её нет, он не знает простейших ответов
и смотрит в витрины ночные с наивной улыбкой.
В них много всего, что нам нужно, лишь главного нету.
И так отражаться, наверное, будет ошибкой.

И он продолжает ночное движенье по кругу.
Когда её нет, он стихам доверяет печали.
Они суетятся, толкая в сознаньи друг друга.
Навстречу он движется, так никого не встречая.

А после, вернувшись в пустую квартиру, ложится
и ждёт, когда спустится музыка очень простая.
И что-то знакомое в воздухе сонном кружится...
Когда её нет, за окном очень быстро светает.


 30 декабря 2003 года


= 3 = КАК БУДТО

А потом начинается день
и мечты воплощаются в строчки.
И не будет он спрашивать "где”,
со стола собирая листочки.
Он пройдёт через двор напрямик,
находу заправляя рубаху,
подворотню минует, тупик,
и забудет тревоги и страхи.
Оседлает ненужный трамвай
и поедет как будто навстречу...
Кто-то шепчет: "Смотри не зевай...”
Кто-то шепчет, а он не перечит.
Он несётся навстречу... Чему?
Повезёт – он сегодня узнает.
Объясненье найдётся всему.
Мысль – дорога сквозь время сквозная.
И, возможно, как раз в этот миг
кто-то в куклы иголки втыкает...

Он – главы окончанье достиг.
День в начало открытой втекает.

 30 декабря 2003 года


Полотно
Михаил Мазель
Вечер. Поезд. Путей полотно
убегает вперед в  поднебесьи.
Убегаем и мы заодно,
что-то взвесив, а может не взвесив.
Акварель: поле, лес и закат...
каждый день... лишь сменяются краски,
но все так же рисует рука
и не ждёт ни любви, ни подсказки.

Мы проходим на фоне картин,
проезжаем, проносимся мимо,
и как мачты былых бригантин
проплывают минуты незримо.
Мы бежим... От чего и к кому?...
Убегаем из прошлого к счастью.
Содран долго держащий хомут,
но свободным не стать в одночасье.

Так забудем и страхи, и сны,
но запомним штрихи и детали.
Чувства снова чисты и ясны.
Бригантины пока не пристали
Солнце тает за лесом пятном,
вновь на небе меняются краски.
Мы рисуем с тобой полотно.
Поезд сносит мазками нас к сказке.

 31 декабря 2003 года


Почти программное
Михаил Мазель
Я поэт никудышный: я многих ответов не знаю,
я слежу за тенями, а тени относит на юг.
Между небом и светом проходит дорога лесная.
Я на север иду в окружении дивных зверюг.

И не их я боюсь, не дороги, не леса, не ветра,
не того, что опять я меж небом и светом один:
я ещё не привык, что порою даю сам советы,
я ещё не готов, руки вскинув, воскликнуть: "Гляди!”

След оставленный мною в замшелых тропинках невиден.
Все зарубки на соснах наполнились снова смолой.
Но не хочется, право, использовать слово "обидно”…
А не хвойное что-то вонзается в душу иглой.

Между небом и светом проносятся странные тени.
Облаков ли? Поэтов? Не созданных ими стихов?
Строки вьются как корни неведомых странных растений,
и коряги вопросов выходят навстречу из мхов.

Я – поэт. Никудышный ли? Глупый ли?.. Право не знаю.
Но я что-то пытаюсь увидеть, запомнить, пробить.
И по этой дороге меж небом и светом шагая
я негромко стараюсь внушить вам желанье любить.

Затаился рассвет и открыта на кухне тетрадка.
Там стихи или строчки. Я что-то пытаюсь сложить.
"Между небом и светом,” - опять повторяя украдкой.

Незаметно встает незнакомое слово "служить”.

 6 января 2004 года


Поезд с крита
Михаил Мазель
Если ехать навстречу ночи
очень быстро темнеет небо,
а колеса опять пророчат
дождь и долгий потом рассвет.
Я в своем голубом вагоне
повторяю тихонько "Мне бы...”
Ну, куда меня снова гонит
тот, кто гонит - так много лет.

Я ему неустанно: "Знаю!”
Я себе убежденно: "Надо!”
А фортуна – совсем не злая,
и дорога – совсем не бег.
Снова нежно звучит гармошка
выпадая слегка из ряда
многоточий... совсем немножко,
всё как будто не первый век.

Я давно ведь не так наивен.
И знакомо мне чувство меры.
Удивится чему-то ливень,
Проводница спросит билет.
Я в дороге меж ночью и утром
снова жду восхода Венеры.
Я хотел бы казаться мудрым,
сделав выбор меж "да” и "нет”.

Лабиринты моих скитаний.
Минотавры моих сомнений.
То ли шоры, а то ли ставни,
то ли новый опять вопрос.
На длину сигареты тамбур
станет местом новых сражений.
Звёзды дружно станцуют самбу,
убегая под стук колёс.

С проводницей мы выпьем спирта,
за меня и её Серёжку.
Станет тесным любимый свитер.
Станет громким песни фальцет.
Поезд едет. Глаза прикрыты.
до рассвета - совсем немножко:
Парус ночи дорогой с Крита
утро сменит на белый цвет.

 7 января 2004 года


Одна единственная
Михаил Мазель
       Вам может показаться, что это  стихо-
       творение противоречит  моему же:
       "Мы не забудем никогда
       всех тех, кого любили раньше...” –
       нет, не противоречит...


Не оборачивайся, мальчик,
что потерял, то потерял.
Могло ли что-то быть иначе
узнает тот, кто не заплачет,
не проверяй, раз оборвал.
И не суди себя так строго:
одной единственной на всех
повязаны сердца дорогой...
Так пусть она одержит верх.

Не оборачивайся мальчик
и грусть невольную не прячь.
Все знают – мальчики не плачут,
и разве может быть иначе?..
Не слушай шепот... Время - врач.
А остальное всё – дорога.
Произнеси: "Да будет так!”
И не суди себя так строго.
Мой вечный мальчик, мой чудак.

Не оборачивайся, полно,
уже открылся новый путь,
и вздох надеждою наполнен,
и кто-то говорит: "Запомни!..”
И что-то давит. Давит? Пусть...
Ты справишься, я это знаю,
и очень скоро стихнет дрожь...
Лишь путь от края и до края.

А на щеках... Как будто дождь.

 10 января 2004 года


Предчувствие строки
Михаил Мазель
        Оленьке Шишкиной


Мелодия стиха рождается во мне
ударами земли по кованым подошвам,
и теплится любовь, и копится на дне,
и с криком петуха она не станет прошлым.

Она опять растет незримо, как рассвет,
вернувшись как всегда, когда раздумья жалят.
Она уже живёт в проснувшейся листве.
Она опять со мной: моя, а не чужая.

И я, поверив вновь, шагаю налегке,
не зная, кто она, но позабыв печали.
И на вопросы: "Где?” – твержу: "невдалеке...”
и встречные стихи улыбкою встречаю.

Мелодия любви рождается во мне,
волною пробежав по телу прямо к пальцам.
И если я собой доволен не вполне,
То не в связи с судьбой бродяги и скитальца.

Предчувствие живёт в груди тугой строкой
её не растянуть верёвкою дороги.
Я всё готов связать с мелодией такой...
Осталось подождать уже совсем немного.

 13 февраля 2004 года


Чудо в перьях
Михаил Мазель
Мне приснился город, где живет
та которую пока ещё не встретил,
весь в тонах пастельных небосвод,
и художник-пейзажист залётный ветер,
облаков тревожные мазки,
и деревья рваными штрихами...
Улетает ветер от тоски,
продирая насквозь с потрохами.

Мне приснился город, что искал
я, увы, пока так безуспешно.
Ветер меня дружески ласкал,
я запоминал штрихи поспешно:
дом, подъезд, окно – напротив парк,
переход, киоск союзпечати,
водосток, решетка, белый пар...
И глаза прохожих без участия.

И, увы, никто не отвечал
на вопрос мой: "Что это за город?”
Ветер лишь играючи качал
фонарей испуганные взоры.
Фонари смотрели на бульвар
и дрожали на замерзших тросах.
Я решал вздыхая: "Что сперва?..” -
повторяя те же  всё вопросы.

Сердце мне подсказывало: "Здесь!..”
Разум сознавал, что город снится.
И хотелось просто так присесть
и ловить снежинки на ресницы.
Я почти не верю в чудеса,
но к скамейке приколол визитку.
Ветер моментально забросал
снегом мою скромную попытку.

Город снился. Я запоминал.
И опять в любовь беспечно верил.
И подушку крепко обнимал.
И как будто слышал: "Чудо в перьях...”
Этот голос... Право, ерунда,
но его я, право, раньше слышал...
Выпит коньяком весь сон до дна
Город. Голос. Слышу. Слышу. Тише.

 16 февраля 2004 года


Друг из никуда
Михаил Мазель
          Оленьке Шишкиной


Он как бы здесь и в тоже время рядом
из ниоткуда мчится мимо прочь,
и продирает душу странным взглядом,
в котором слились вместе день и ночь.

Он каплями дождя стучит по крышам,
по стеклам, по деревьям и траве,
и в непонятной речи его слышишь
отчетливо ты лишь призыв: "Поверь!..”

И ты, ему опять безмерно веря,
прижав к груди исписанный листок,
прислушиваясь к шорохам за дверью
сквозь тьму ночную смотришь на восток.

Загадочный, неведомый, тревожный,
но вместе с тем надежный верный друг
из никуда в куда-то осторожно
тебя ведет... Забудь про свой испуг!..

Поверь тем звукам, словно стуку сердца,
как верил в детстве в то, что горя нет,
и сам найди неведомые дверцы
в воздвигнутой тобою же стене.

 3 марта 2004 года


И зачем только спрашивал
Михаил Мазель
- Где учат на волшебников?
- Да прямо за углом.
Без книжек, без учебников
наш милый управдом.
Включил он отопление,
и свет, и газ, и лифт.
Банально... Тем не менее,
ну, не волшебник ли?
 
- Да, бросьте, Вы кобениться,
подумаешь – тепло.
Куда ещё он денется?
А, может, Вы - трепло?
Я Вас о ЧУДЕ вроде бы
спросил... о волшебстве.
Так, где же они водятся?
Скажите прямо: - ГДЕ?

Блин! Пирожки с капустою!
Ну, знаю пару мест...
Советую, что чувствую,
авось свинья не съест:
Там, в скверике за "ящиком”
два дня том уже
я видел настоящего
точильщика ножей.

КАК крутятся колесики
и искорки летят...
Ну, что ЕЩЁ Вы спросите?
Ну, вот – своё опять...
Делюсь я всем что дадено:
что в том, что я босой…
В продмаге толстый дяденька
торгует колбасой.

Он столько лет обвешивал
доверчивых людей.
Скажи – Какого лешего,
Ну, чем не чудодей?!
Когда бы научиться
так жулить и не сесть...
Что? ТОЖЕ не годится?
Ну, что ж... последний - здесь.

Да, прямо в этом здании
на пятом этаже.
Да-да, чудес созданием
он  съел слона уже.
В свинец кусочек золота
ему не превратить...
Да, зелено... Да, молото...
Резона нет грустить.

Без повода смеяться
он в миг научит Вас,
открыто улыбаться
и хитро щурить глаз,
быть внешне беззаботным,
серьезным в глубине,
стихи носить с работы...
Пойдём?
_____________Что?!
_______________________Снова НЕТ?

Как? Почему не чудо
любить, дружить, страдать...
Да, нет. Учить не буду...
Узнаю адрес – дам.
А мой уже ты знаешь.
Надумаешь – я тут...

Приятель! Ты зеваешь?
Что ж ты зеваешь, плут.

 3 июня  2004 года


Лирическая антиглобализация
Михаил Мазель
Я шёл по улице забытый и ненужный.
И всем прохожим был я первый встречный.
Мне улыбались брошенные лужи
и в спину невзначай глядела вечность.
И не было ни горя, ни надежды.
И не было ни снов, ни сожалений.
Мелькали разношерстные одежды
соцветием  похожим на движенье.
А параллельно, где-то за домами,
для многих совершенно не заметно,
вливаясь в кем-то созданный орнамент,
текла сквозь город значимость момента.
Она спустилась словно накануне,
без запаха, без цвета и без знака.
Всё плыло, как и должно плыть в июне,
покуда не оформилось в однако.
И, продолжая, плавится в как – будто,
доселе незнакомым странным жженьем
предстало обозримым, как минуты,
и неожиданно закончило сниженье.
И в этот самый миг я вдруг очнулся
от мыслей о бесцельном и банальном.
И словно знак луна в ветвях качнулась,
что б я вздохнул о личном....не глобальном.

 22 июня  2004 года


Ведомый
Михаил Мазель
Так вроде просто: по прямой
слегка вихляя.
Знакомой улицей домой,
иду зевая.
Тут всё изучено давно:
фонарь, деревья...
Но каждый раз как – будто вновь
я в счастье верю.

Мощеной улицей иду,
а следом дождик.
Я повторяю как в бреду
одно и тоже.
Я вновь прошу о личном ночь
и кто-то рядом
как - будто прошептать не прочь: -
"Да,.. так и надо!”

Так много улиц для разлук,
А мы ждем встречи.
Сегодня я дождя слезу
взвалил на плечи.
Я словно возвращаюсь в дом,
слегка икая.
Мощеной улицей ведом,
мчусь спотыкаясь.

Нога – по скользкой мостовой.
Рука – на пульсе.
Я не мотаю головой,
твердя о курсе.
Пускай я снова сделал крюк
презрев вращенье...
Свернул я с улицы разлук
в тьму возвращенья.

Мне всё знакомо тут давно:
фонарь, деревья.
Но, что важней всего: дано
к себе доверье.
Вслепую движусь от угла,
но я уверен,
что там за поворотом мгла
растает дверью.

 10 - 22 июня  2004 года


ПОКА...
Михаил Мазель
___________________________70-летию Юрия Иосифовича
__________________________________Визбора  посвящается



Проходят словно вехи сквозь века
любви неразделенной расстоянья
и, ими разлученные создания
твердят в ночи: - Ну что же...
______________________________А пока....

Пока есть солнце – будем мы любить.
Пока есть ветер – будем мы стремиться.
И сказки, так похожие на быль,
соединят мечтающие лица.

Наш мир един, мы все частички в нём
одной большой любви, одной тревоги
и потому и по ночам и днём
нам уготовлены с тобой, мой друг, дороги.

Нам многое дозволится пройти,
когда мы повстречаемся с Фортуной.
Желая поскорей её найти
дарю тебе волшебные я струны.

Себе из них оставлю лишь одну,
что б в этой суете не потеряться.
Прощай... прости, что нёс тут ерунду.
Иди вперёд.
_____________Не буду повторяться    

 17 - 22 июня  2004 года


Кулачок на счастье или бормотание колыбельная
Михаил Мазель
____________________________О. Ш.


Дорогая, сожми кулачок.
Всё, о чём ты мечтаешь, случится.
Притаился за печкой волчок:
караулит, кому тут не спится.
Спят давно и петух и барбос.
Даже плюшевый дремлет тигрёнок.
Спрячь скорее в подушку свой нос.
Спи медово, мой сладкий лисёнок.

Дорогая, сожми горячо.
Всё, во что ты поверишь, настанет.
Пусть усядется сон на плечо.
Пусть тревога умчится пустая.
Всё хорошее – снова в пути:
приближается облаком белым.
Не проси тебя сразу будить.
Всё узнаешь на утро ты первой.

А пока твой дружок – обормот,
для тебя сочиняя, кимарит,
засыпают старинный комод,
муравей, таракан и комарик.
Спрятал скрипку маэстро – Сверчок.
Что-то снова сквозь сон бормочится...
Дорогая, сожми кулачок.
Всё, во что ты так веришь, случится

 17 - 22 июня  2004 года


Святая наивность
Михаил Мазель
Она полюбила поэта. "Святая наивность,” –
ей  в спину бросали. От злобы спасала взаимность.
А лето текло и, казалось, беспечны пределы.
И мир провоцировал снова его переделать.

Она полюбила поэта... представьте такое.
Да здравствует всякий, кто может лишаться покоя:
так с каждой их встречей всё больше смещалось пространство,
но тем, кто наивен, последнее было не странным.

Поэт же считался помимо... – большой неудачник
и очень стеснялся давать ей всё это в придачу.
Но речи заслышав такие – сердилась подруга
и, гладя поэту вихры, улыбалась: "Зверюга…”

И он, улыбаясь, писал, и всё было как будто:
и нежными вечер и ночь, и томительным утро.
Рождались стихи и улыбки в такие моменты.
И это, лишь часть из того, что подвластно поэтам.

Она полюбила поэта – бывает такое.
Она полюбила поэта – и стала другою.
И в мире от этого стало немного наивней,
а что не для всех… в том поверьте, они не повинны.

Гармония в мире на вряд ли достигнет баланса.
Наивным бы было мечтать даже просто о шансе.
А что до любви, до подруги поэта и лета –
так это, простите, всего лишь завязка сюжета.

И всё-таки - нет,  а промолвят о ком-то: "О, Боже...”
Поэт, заточив карандаш, снова выедет : "... всё же?!.”
Святая наивность просить рассказать продолженье.
Витают над миром любовь, красота и движенье.

 25 июня  2004 года


Михаил Мазель
______________________________________Натке Ивановой


Я двигаюсь в танце, я двигаюсь быстро,
на мир я смотрю укоризненно чисто,
но нету в моей чистоте пуританства:
себе позволяю я мерить пространство.
Себе позволяю я думать о людях,
в душе повторяя: "о людях – не судят...”
О людях не судят, о чёрном не плачут,
но что-то цепляет... и как же иначе?

Я двигаюсь в танце, я двигаюсь плавно,
порой улыбаясь словам: "Ну, и славно...”
Порой замирая, как слово в полёте.
Порой пропуская, что в спину: "В пролёте,” -
бросают... А как же без этого в танце?..
Предел совершенства не связан ведь с глянцем?
Всё чистят песчинки, о чём-то судача.
А я вот беспечен... И как же иначе?

Я двигаюсь в танце. Я двигаюсь с песней.
Пожатье плечами у тех с кем не вместе.
Пожатье другое, как будто тем вторит.
Но танец мой ведь не сжиганье калорий.
И в каждом пролёте ищу я уроки,
порой задыхаясь от этой мороки.
А мысли, а мысли в ином ритме скачут,
мой танец сбивая... А как же иначе?

Я двигаюсь в танце. Я двигаюсь к свету.
Для тех, кто пришёл посмотреть без билета.
Для тех, кому танец такой откровенье...
Ведь вехи слагают простые мгновенья.
И я попытаюсь участвовать частью,
в душе вспоминая о собственном счастье,
но двигаясь дальше, раз танец был начат.
Я вам улыбаюсь... А как же иначе.

 3 августа  2004 года


По запотевшему стеклу-натке ивановой
Михаил Мазель
_________________________________________Натке Ивановой


Как рукой по стеклу запотевшему будто во сне
проведу по словам, и замру на мгновенье, поверив.
Закрываются плавно состава волшебного двери
и болтает блондинка красивая вновь о весне.
И пуская разговор о надежде ведут не со мной.
Я невольный свидетель, а, может быть, я соучастник.
Я стараюсь не слушать... Но поздно. Уже я причастен
и, из дома не выйдя, я еду как будто домой.

Я невольно подслушал сегодня чужой разговор.
Мне хотелось встревать, но не смог я отбросить приличий.
Сделал то, что и раньше я делал так глупо обычно:
записал пару строк и ушел озираясь как вор.
Взгляд скользнул по словам. Снова вижу за мутным стеклом
я надежду блондинкой, поющей в промерзшем вагоне.
И я снова в пути, меня кто-то незыблемый гонит.
Я забыл про порезы. Болело. Уже запеклось.

Как рукой по словам и как будто возникло тепло.
Я и сам как стекло вдруг оттаял и сделался чистым.
Так весной незаметно и быстро вскрываются листья...
Мне не скажут потом, ты, приятель шаман и трепло.
Ну, а я вдруг поверю, что вправду могу колдовать,
превращая слова в мир трехмерный на плоской бумаге.
Мы с блондинкой в вагоне беседуем тихо о влаге...

Как   рукой по душе, Только бы ничего не порвать.

 3 августа  2004 года



Шелест
Михаил Мазель
Это что? Это – фото. Это – небо в глазах.
Для кого-то – работа. Для кого-то  – слеза.
Кто сиё не заметит – молча мимо пройдёт...
Это что? Это – ветер. Это – шаг. Это – взлёт.

Это где? Это – рядом: дотянуться рукой.
Мир... (как мало нам надо) непонятный... Другой...
Что-то было тут прежде. Что-то близится вновь.
Это – шелест одежды. Это – взгляд. Это – бровь.

Это как? Это – просто: поворот головы.
Кто-то среднего роста, с кем пока что на Вы.
Кто-то с милой улыбкой, с чёлкой рыжей простой...
Шаг по плоскости зыбкой. Тихий возглас: "Постой!..”

Что потом? Может, радость, где-то в кончиках губ?
Может, терпкая сладость повторять: "Я смогу!..”
И становится ясным, что играет с тобой
в мире снова прекрасном -  незнакомка-любовь.

 27 июня  2004 года


В центре
Михаил Мазель
Я расселся здесь в поисках слова
на виду у собак и зевак.
И совсем мне не странно, не ново,
что я выгляжу как-то не так.
А пространство глядит ухмыляясь
сквозь глазницы домов и машин.
Я сижу, я строчу, я пытаюсь
дотянуться до снежных вершин.

На обрывке случайной программки
строю новый неведомый мир,
далеко выходящий за рамки
окон наших уютных квартир.
Что мне взгляды косые когда я
лишь одним мановеньем руки
средь пустыни дворец воздвигаю
и меняю теченье реки.

Я сижу в центре новой вселенной
и не вижу мелькание лиц.
У меня на программке мгновенья
и сомненья: "А сбудется ли?”
Цокот громче, дороги яснее.
Дела нет никому до меня.
Я сижу и ищу как умею.
В небе звёзды о новом звенят.

 13 - 27 июня  2004 года


Линейная зависимость
Михаил Мазель
Эта линия проходит через дом,
через город, через годы: от и до.
Убегая ветром прячется в кустах.
Оживает тихим шелестом листа.
Переходит вязью  в девственный узор.
Размывается нежданною слезой.
Распускается под утро снова в нить
и пытается концы соединить.

Эта линия... сегодня и вчера
Рисовала ночи, дни и вечера,
замыкала вздохом мыслей грустных круг
и рвала его сама потом не вдруг.
И опять мечтой  тянулась на вокзал,
распластавшись стуком в  рельсах вновь  везла,
заплеталась дымом в строчках проводов,
телеграммы людям шлющих от и до.

А потом шепча сулила мне: "Бери!..” -
заводя на самом деле в лабиринт,
но сама нежданно делалась клубком,
выводя опять из тьмы на свет легко.
И куда бы снова после я не шёл,
эта линия в одежд вплеталась шёлк,
проникала быстрым почерком в стихи,
лба касалась завитком опять лихим.

Эта линия проходит через стол.
Эта линия проходит через толк.
С ней не только я - извечный новосёл:
эта линия проходит через всё.
Подними, мой друг, от ног скорей глаза,
и шагни вперёд не зная, что там за...

Эта линия, похоже, вновь бежит.
Потому ли подстаканник дребезжит.


 29 июня  2004 года


Виток
Михаил Мазель
          Две девушки за кромкою воды.
          Следы, которых не было в помине.
          Штиль. Вечер. Берег. Море. Крик: - Помилуй!..
          и ветер, уносящий от беды.
          Как ветер... Если выбран полный штиль?
          А разве я сказал, что штиль был полный?
          Слова, слова, слова... Извольте. Полно.
          Не надо, право.
                    Хватит.
                              Отпусти.

Две девушки на диком берегу,
две грации, две строчки старой песни.
И дело же не в том, что неуместна
идиллия...
                    Да:  я опять бегу.
Бегу. Несусь кривой материка.
Материя - не требует отсрочки.
Рождаются в душе иные строчки
о той, что мне неведома... пока.

Две девушки, две грации...
                              В чём суть?
Да...
           жизнь - она сложней стихосложенья.
Два с края кадра тонких отраженья
я вижу краем глаза...
                    Донесу ль?
Две девушки....
                 А были ли они?
А есть ли этот берег?.. Это море?..
И кто кому сейчас, сегодня, вторит?
Без колебанья вновь прошу: - Мани!

Две девушки за зеркалом воды
я не гадаю в книгах ваших судеб.
Я только знаю, если вас не будет
сейчас и здесь...
                Куда ведут следы?
Мои…
           одни лишь только на песке.
Надеюсь, не разрушил я баланса.
Мои стихи не то чтобы  о шансе.
Но, как и он, они на волоске.

Без этих девушек, забывшихся, уже,
не будет ни меня, ни строк, ни песни,
ни той, с которой счастлив буду вместе...

Запомни горизонт на вираже.

Опять бегу.
           И  что?
                      Каков итог?
Запомнились полморя и полнеба.
Две девушки.
           Надежда.
                    Быль и небыль.
Гармония.
          Вселенная.
                    Виток.

 14 августа  2004 года


Семеня...
Михаил Мазель
Было мало печали в этой точке Земли.
Вы, конечно, скучали, но позвать не смогли.
И тоску объясняли положеньем планет.
И, возможно, искали подходящий момент.

Было мало печали в этой точке Земли.
Вы кого-то прощали, но простить не смогли,
как и в точке откуда... не простили меня.
Я уже не забуду, но сумею принять.

Было мало печали... Вы понять не смогли:
я, конечно, отчаян - в этой точке Земли.
Но отчаянья больше, чем нечаянней я...
Разомлею от чая. Вы – простите... меня.

Было мало печали. Было много любви.
Вы меня не встречали. Я усы теребил.
И, вот так, не встречая, Вы впустили меня,
и отчаянье скрылось, под дождём семеня.

Было мало печали... Будет меньше, авось.
Мы пока не гадаем на  "сбылось – не сбылось”.
Но какие-то стенки мы, похоже, смели,
что-то молча, сличая, в этой точке Земли.

 17 августа  2004 года



ДЕЖА ВЮ
Михаил Мазель
Мне показалось вновь, что я - поэт...
Такое, право умопомраченье
не объяснить влиянием планет,
не выдать за простое заблужденье.

Я снова неприкаянный брожу,
не понимая, в чём сего причина,
считая, что в движенье привожу,
вращаю что-то... право, дурачина.

Я снова вынимаю карандаш
и изучаю взглядом тонкий грифель,
и молча предлагаю: дашь на дашь...
Ему - бумагу. Мне - моря и рифы.

Он соглашается и я иду вперёд:
что б выйти к морю надо сдвинуть горы,
смешать в одно траву, песок и лёд,
разрушить... и построить новый город.

А за морем?.. Так, право, ерунда:
найти любовь, мечту, надежду, веру
и выпустить на волю... Но, когда...
Я с этой клиникой, как будто бы не первый.

Я снова возомнил что я - поэт...
Давно изученный в психиатрии случай.
Диагноз - дежа вю. Советов - нет.
Прогноз один: увы,  - не будет лучше.

Бреду по городу, сжимая карандаш,
пусть психиатры косятся молча в спину.
Бреду вперед без всяких "дашь на дашь”.
Всё, как обычно: тень вдруг стала длинной.

 17 августа  2004 года


Диалектика
Михаил Мазель


Я знаю, что я лучший...
...................А иначе:
.........................я не смогу ни строчки написать.
Скрипит паркет,
..........а может быть кровать.
............................А может, это мысли?
Может... Случай.
...................Да, случай.
Ты - сиди и не скучай,
........................Сличай
...........................и не впускай в себя двуличие.
Закончив, улыбнись,
................шепни: - Отлично, -
и никого ни в чём не уличай...
Я знаю, что я лучший,
.........не смотря, на скромность, да, и прочее...
.............................................И всё же:
я проведу пером себе по коже
и заварю по крепче чёрный чай.

И тоже самое я повторю опять,
........................меняя "чший” на "чше”,
........................................а луч на лучик.
Такой вот без отмычек вышел ключик
к моей и так не запертой душе.

А если кто-то принесёт свои стихи
и спросит после: - Брат, я, правда, лучший? –
я соглашусь без тезиса: - Я – круче!..
Не поднимайте брови –
...................вас не глючит
..............................и я не охмуряю вас уже.

Я в меру скромен,
................в меру прост и горд.
Я много лучших в этой жизни знаю.
Я их стихи закатами листаю
.........и не рисую в них кривых и хорд...
.........Я попросту тихонько улетаю.
.........Я попусту стараюсь не свистеть..

Мир скатертью – от края и до края.
.................А скатерть уместилась на листе.

20 августа  2004 года


Последний романтик микаэлу таривердиеву
Михаил Мазель
........ ...............Микаэлу Таривердиеву


........................."…А я и есть моя музыка”
....................................Микаэл Таривердиев




Рояль волновался, он, будто хотел убежать
по лужам ночного проспекта в продрогшую бездну.
Мелодия нежностью с неба лилась не спеша,
и свет фонаря разрезал  черноту как кинжал,
и время тянулось замкнувшимся мигом отъезда.

Рояль торопился, как будто пытался взлететь
и  слезы стекали по стеклам оранжевой грустью.
И не было сил у него эту муку терпеть.
Рояль торопился как будто чего-то успеть.
Он был не согласен, что в миг этот было так пусто.

А дождик ночной луж касался как звуков рука.
Он тоже куда-то спешил через ночь переходом
по клавишам черным и белым: он словно ругал
и тех – кто не верил, и тех – кто надежды слагал
в значки никому не известного древнего кода.

И было тревожно и пусто. Одни лишь шумы
врывались в мелодию эту спешащей походкой.
И мир акварельный был снова, как будто, размыт
пятном светофора, гудками, шуршаньем из тьмы
в шаги, убегающей в дождик, случайной красотки.

Рояль не смолкал, продолжая шептать о любви.
Последний романтик среди этой мокнущей ночи.
Ему светофор, растворяясь, твердил: - Погоди!
Рояль сомневался. Он брызги как звуки ловил.
И очень хотел достучаться... Не просто, - а очень.

И вдруг над дворами во тьме зазвучал саксофон.
Он вторил мелодии сердца  ещё не рождённой.
Реально.
.........То было не эхо. Не призрак. Не сон.
И значит романтиком быть оставался резон:
негромко играть, устремившись сквозь дождь убежденно.


 23 августа  2004 года


КАК...
Михаил Мазель
То ли птицы пролетают,
то  ли выпала роса.
Я усы свои кусаю,
надуваю паруса.
Я бросаю в бесконечность
удивлённый долгий взгляд...
И, конечно, я беспечен,
как  и век тому назад.

А стихи ложатся ровно:
почерка – куда ровней.
Я родством повязан кровным
с колокольцами огней.
Пусть тревогою отмечен
этот бесконечный взгляд...
Я по-прежнему беспечен,
как и год тому назад.

Снова дождь стучит по крышам.
Снова улица чиста.
Снова сердца стук я слышу.
Ничего, что я устал.
Мне подарит этот вечер
твой до боли нежный взгляд...
Ничего, что я беспечен,
как и день тому назад.

Я пытаюсь отпереться
и тебя скорей согреть.
Начинает вновь вертеться
Мир готовый замереть.
Миг касанья – бесконечен.
Загораются глаза...
Хорошо, что я беспечен,
как и час тому назад.

* * *
Я тебя едва касаюсь,
но взведённее курка.
Я уже не удивляюсь
размотавшись из клубка.
В поцелуе каждом – вечность,
в венах – мчатся поезда,
потому что я беспечен,
как и миг тому назад.

Да, бываю я беспечным...
Жаль, - что только иногда.
Я храню в душе бубенчик:
я туда – и он сюда.
Я, звоня, вот так пытаюсь
путь найти в волшебный сад...
Но сейчас – я растворяюсь,
как и вздох тому назад.

 25 августа  2004 года


Настоящее...
Михаил Мазель
.............. Прикосновение Рассвета.
.............. Я начинаю различать
.............. Цвета и направленья ветра.
.............................. Татьяна Канцева



Разбежаться и исчезнуть
и увидеть этот мир.
Ощутить спиною бездну
и назвать её – эфир.
На руках повиснуть в небе
ночь в одной, в другой – рассвет
И решать сомнений ребус.
И забыть про "да” и "нет”.

Между синим и зеленым
пронестись, как летний бриз.
Океан пролить соленый
и вернуться на карниз.
По трубе по водосточной
опуститься на балкон.
Из волос достать листочек
и воткнуть в духов флакон.

..... Озорства совсем немного
..... ферромонами(*) будить.
..... Ты, зевнув, махнёшь ладошкой
..... И шепнешь: – Уйди! Уйди!..
..... Будет ровно подниматься
..... простыня дыханью в такт.
..... Будет запад заниматься
..... и часы - стучать: тик-так.

Разбежаться и исчезнуть
и свалиться в новый мир.
Быть немножко в нём полезным,
ржавый повернув шарнир.
А не выйдет – вновь оставить
песню, сказку или сон.
Всё вверх дном в моём кристалле…
Видно,  в этом есть резон.

..... А когда погаснут звёзды
..... и умерю я свой пыл,
..... я вопрос услышу грозный:
..... - Это ты духи пролил?!
..... Притворюсь тогда я спящим,
..... зная, что простишь меня,
..... и разбудишь в настоящем,
..... поцелуями звеня.

 26 августа  2004 года


Недотроги
Михаил Мазель
..... Губы - Пересохли от недостатка поцелуев
..... и долгой дороги, уже вчерашней
.......................... Людмила Ливнева



Уже вчерашняя дорога
лежит, умытая дождём.
Вы с нею обе недотроги,
но, как и ты – она не ждёт.
Она капризнее, наверно.
С тобой - приятней, с ней – сложней.
И я нуждаюсь в вас безмерно.
Она, как воздух…  Ты – нужней.

Уже вчерашняя дорога
вдруг станет завтрашней опять.
И ты застынешь у порога.
Прощаться будем... и прощать.
Ты будешь ждать её вчерашность.
Я – удаляться весь в росе.
И мне опять не будет страшно...

Вы обе здесь - во всей красе.

 26 августа  2004 года


ВСЁ ЖЕ...
Михаил Мазель
............ я не волшебник, и не научусь.
............ хотя могу, надев смешную шляпу,
............ рукой махнуть, развеять чью-то грусть...
____________________________________________Клер








Я не волшебник:
________________ это вы внушили
__________________________  себе, что я умею колдовать.
Реальность мне уже не воссоздать, хотя я и не прочь порой во благо.
А кто-то ухмыльнется, бедолага,
и мне ль не знать...
________________Мне многого не знать.

О, нет!
______От слов своих – не отрекусь.
____________________ Тем более от действий и желаний.
Ведь всё возможно.
________________Дело в малом – в длани.
________________Сомнения опять предам закланью
________________Ну, вот! Ну, вот! Я о своём опять!

Не надо жертв!
______  Всё должно быть как вздох.
____________________________Верней - как выдох, даже дуновенье
____________________________Решают всё уменье и мгновенье,
____________________________но где же то мгновение?..
____________________________________________________Мой  Б – г!
Я не волшебник, я – самообман.
Я запах не того одеколона.
А вы всё шепчете: - "Тот самый, самый, оный...”
Я не волшебник -
________________ даже не шаман.
Победою моей –
________________  один бедлам.
____________________________А вы всё верите в меня.
____________________________Зачем?
________________________________ Зачем-то....
Моменты образуют снова ленту
Но посох мой не светится в пути.
И если сотворил – то лишь бутик,
в котором лишь улыбки и надежды,
да рядом сад, где шепчется листва
(но в этом нету, право, волшебства:
одни слова....
______________  Слова...
________________________  Слова...
__________________________________  Слова...
Порой с ошибками…
__________________  Порой…
________________________ Порой – повторы.
А я опять с одной дорогой спорю,
сбегая из воссозданного сна.

А где-то осень, лето, иль весна...
А на ботинках слёзы или влага.
И кто-то ухмыльнется: - "Бедолага.”
И стерпит куда большее бумага.

______________И, что-то повторят в ночи уста…

____________________________Нет – нет, всё хорошо, я не устал.

Я не волшебник
____________  (право же открытие)
Я лишь пытаюсь рисовать батик.
Я не волшебник – просто я в пути.
Я не волшебник
______________вы меня простите.

И всё же…


 28 августа  2004 года


Ну и ладно...
Михаил Мазель
(Полусонный бред. Смесь
 Ван Гога и детской прибаутки)








Где-то стелятся рассветы.
Где-то звёздочки взлетают.
Где-то утекает лето.
Где-то льды тихонько тают.
Тайны где-то бродят тихо.
Стаи птиц и сказок мчатся...
Станем в тень неразберихи.
Там и встретим наше счастье.

Час полуночи подходит.
Участился пульс в запястьях.
То ли жар, а то ли холод.
Так ли мы встречаем счастье?
Так ли дышим? Так ли любим?
Друг о друге так ли судим?
Тише мыши. Дуйте в трубы.
Предоставьте крыши – людям.

Слышишь?
.......... Кто это?
..................... Венера?
Рядом вновь звезда упала.
и стрела "миссионера”
в нас двоих одна попала.
Мыши выше... И котята...
Все сидят и смотрят в небо.
Крыша – как партер театра.
Звезды – словно почки вербы.

Будто чёрточки салюта
разбегаются минуты.
Только трубы абсолютны.
Остальное – всё как будто.
Пусть кругом неразбериха.
Пусть вдали сверкнет ненастье.
Мы спокойны.
............... Повариха
приготовила нам счастье.

Спят уже в капусте дети.
Сны, наоборот – проснулись.
Нас сдувает с крыши ветер.
Мы, пока что, - увернулись.
Из луны-солонки дождик
заструился вместо града.
Хорошо влюбиться  всё же.

Вроде мокро?
.............. Ну, и ладно.


 28 августа  2004 года


Диптих о типажах ii. сделать шаг
Михаил Мазель
Типажи... Типажи... Будто я не типаж.
Не скажи – Это жизнь.
........................Где тут жизнь, а где блажь?
Но, что делать, когда я и сам состою
из забот и затей. Из: "люблю – не люблю”.
Вот бушуют цвета.
............... Мы же, сводим их к двум.
Кто-то скажет, смеясь, что не брат и не кум.
Я любуюсь на мир через призму страстей.
Почему всё не так?.. Всё пустей и пустей.

Белым цветом на чёрном просто выведу "Лю...’
И отправлюсь пешком через год к февралю.
Кто-то скажет мне "Друг!”. Кто-то скажет, что брат.
Кто-то брякнет "Дурак!..”
........................  Я и этому рад.
Я хочу подойти и спросить о душе,
о картинах, стихах...
...............   всё выходит клише.
Почему, несмотря на моё "не суди”,
что в трико, что в пальто, - всё не так на пути.
И чем пристальней я проникаю в глаза,
тем сильнее боюсь, что опять не узнал.

Мир нельзя поделить лишь на "да” или "нет”.
Мы с тобою живем на одной из планет.
И никто не докажет, что нету другой.
И что ты не изгой.
...............   И что ты не изгой.
Так идём мы на встречу судьбе – типажи.
Эхом бьются шаги: "Это жизнь. Это жизнь.”
И лишь тоненькой жилкой стрекочет в ушах:
"Мир – совсем не отстой.
..................Сделай шаг!
........................... Сделай шаг!”

 30 августа  2004 года


Диптих о типажах i. ажиотаж
Михаил Мазель
Опять делю людей на типажи.
Опять, себя ругая, наблюдаю
и, выводы не делая, шагаю.
... А ты меня, как будто, рассмешил,
......  сказав, что я суров и беспристрастен.
Когда?..
............   Когда я всё уже раскрасил
............   в известные как радуга цвета.

............   Вот снова накатила пустота,
.....................  как будто в нашем мире нет собратьев,
................................. и кроме обращения "приятель”
................................. одна лишь штрих пунктирная черта.
А Мир так удивительно прекрасен.

И что с того, что ты слегка устал?
Сверстаешь версты... будет и верстак.
Но почему тогда в ушах: "Не так! Не так!..”

Ты чередуешь проседь, проблеск, просинь.
А кто-то, кто умней - весну и осень.
Ах, ты не уловил простой пустяк....
Хрустят шаги.
............   Они всегда хрустят.
............   Их поведение достойно и типично.
............   Непонятый – не значит неприличный.
............   А понятый, как ни крути, - типаж.
............   И в чём тогда весь мой ажиотаж?
Возможно в шаге...

 30 августа  2004 года


Полузабытые запахи
Михаил Мазель
Сегодня снова пахло детством,
как много лет тому назад.
Оно ночует по соседству.
Не говори, что ты не знал.
Не говори, что ты не помнишь.
Подобного – не может быть.
Дыхание не станет ровным.
Поэтому – не стоит ныть.

Сегодня снова пахло детством.
Сомнения свои рассей.
Назад вернуться нету средства.
А скрип?
.......... Движение осей.
Земля накренилась как будто.
Ты это в детстве вроде знал.
Бегут сезонами минуты.
Бегут всё из того же сна.

Сегодня снова пахло детством.
Не рыбьим жиром. Не халвой.
И не оладьями...
.................. Приветствуй,
махнув спросонья головой.
Шепни ему: - "Привет! Я вспомнил
Я имена твои узнал!..”
...... Душа моя – дорога в комьях.
...... Вокруг – сплошная новизна.

Уже давно затихли крики.
Листва всё шепчет о своём.
Свет фар на стенах танцем –
............................... блики.
........ Я с ним хотел побыть вдвоём –
........ Наедине. Тоской единой.
........ Найти. Открыть. Поверить. Внять.
Я так хотел беседы длинной,
но вплыл в окно корабль дня.

Мне так хотелось поделиться
всем, что я смог за двадцать лет,
опять друзей увидеть лица
и съесть потерянный билет.
И стать таким же на мгновенье,
каким я был ему знаком.
И я во сне встал на колени
и низкий отпустил поклон.

А утром – долго нюхал воздух.
А после скушал мандарин.
Я был опять собою гордый.
И что себе я подарил?
.......... Опять стихи.
........................ Шальное средство.
Я сел к столу и написал:
"Сегодня снова пахло детством.
Я, наконец, его узнал”.

 30 августа  2004 года


Вокруг
Михаил Мазель
Всё кружится, кружится, кружится
вокруг своей тонкой оси
Земля,
............. А я листику в лужице
шепчу: "Погоди...” - моросит -
"Постой. Не спеши. Перемелется...”
А в небе снуют облака.
И снова щемится и верится.
И строчку сжимает рука.

И хочется, хочется, хочется
наивным вновь стать и смешным.
Проблема не в том, что по отчеству
и, даже не в том, что спешим.
Так хочется снова прозрачности.
Смешно...
.............. Вот... Опять и опять.
А что за деревьями прячется,
скорее всего, не узнать.

Но верится, верится, верится -
я этому слову учусь.
И сам наподобие мельницы,
раскинув ладошки, кручусь.
И падают, падают, падают
надежды осенним дождём.
И, может, кого-то обрадует
тот звук, что был мной упреждён.

Вновь кружится, кружится, кружится
на небе пластинки волчок.
Я снова шагаю по лужицам.
Я снова о грустном – молчок.
И ветер торопится спрашивать.
И я не хочу убирать,
на лоб беззаботно упавшую,
ещё непослушную прядь.

 31 августа  2004 года